 |
Fairy Tail: Abyssal |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Fairy Tail: Abyssal » КОПИЛКА СОКРОВИЩ » Я тебе не враг
Я ТЕБЕ НЕ ВРАГ |
|
|
Он не подходил ей в роли мужа; она ему - в роли жены. Они бы идеально смотрелись по разные стороны баррикад,
продолжая презирать друг друга издалека. Но при этом каждый жил бы свою жизнь. И был бы счастлив по-своему. Но Лорд непреклонен, а Малфои знают всё о преданности и подчинении.
Грейнджер, а ныне Малфой, не была главе семейства врагом. Нет, она была его головой болью. Кем считала его новоиспеченная жена - большой вопрос.
[NIC]Lucius Malfoy[/NIC][STA]моя леди[/STA][AVA]http://sd.uploads.ru/6hyaf.jpg[/AVA]
Слишком белые розы, слишком пышное платье, слишком накрахмаленный наряд. Проще говоря, всего было "слишком". И Люциус с самого утра пытался думать о чём-то хорошем, например - о работе. Но мимо проносились домовики, сбивая друг друга с ног, а Драко не находил себе места с той самой минуты, как встал с кровати. Сын был сам не свой, в принципе. И его можно было понять. Люциус его понимал. Остальное не имело значения.
- Всё ещё не верю, что это происходит с нами, - выпалил младший Малфой, остановившись около широкой лестницы, по которой Люциус как раз спускался. Гермиона Грейнджер больше месяца жила в доме Гойлов - то была воля Лорда - и готовилась к свадьбе. Хотя, что в этом случае значило "готовилась"? Учила этикет под чутким руководством доверенного лица. Молодая хозяйка - Алексия Гойл - не обращала внимание на происхождение будущей Малфой и всячески пыталась скрасить дни её пребывания там. Люциус навещал невесту раз в день, ровно в полдень. Длилась встреча около двадцати минут, после чего старший Малфой едва ли не сбегал. Гермиона то кричала, то оскорбляла его, то пыталась держаться как можно дальше. И всё это бесило. Не потому, что Гермиона так себя вела [хотя и это тоже]; Люциус вел себя рядом с ней не лучше.
- Чем быстрее ты в это поверишь, тем проще тебе будет с этим смириться, - тихо пробормотал Люциус себе под нос, оказавшись на последней ступеньке, после чего поправил идеальные манжеты и шумно выдохнул. Лорд придумал Малфоям весьма суровое наказание: Гермиона Грейнджер - головная боль сына с первых дней в Хогвартсе, лучшая подружка Мальчика-Которого-Нельзя-Убивать-Потому-Что-Он-Жест-Доброй-Воли и, если верить слухам, почти невеста одного из Уизли. Что ж, Судьба коварна, а Лорд - того хуже. Рональд остался без жены; у Малфоев же появилась проблема. Решить её было необходимо, а Малфои всегда очень дотошно подходили к решению проблем.
Люциус машинально потер руки, пальцы наткнулись на рунное кольцо. Вещица редкая, древняя и ужасно могущественная. Том Риддл был так любезен, что выудил данные кольца [одно из них пришлось нацепить Гермионе в день инаугурации] из хранилища Малфоев. Из их второго хранилища. Когда-то это кольцо носила Нарцисса, потом же Люциус спрятал артефакт, понадеявшись, что никто и никогда не узнает о них. Оплошал. Лорд поручил своей верной подчиненной - Беллатрикс - отыскать "пропажу", и она это сделала.
Браки с этими кольцами были нерушимыми. Снимет один кольцо - умрут оба. Шанс для Грейнджер избавить мир от Люциуса Малфоя, если б была уверена, что при этом не пострадают её дражайшие родители. К слову, мать Грейнджер была беременна, как она сама думала, первым ребенком. "Будет забавно, если родится девочка, и её назовут Гермионой", - глупая мысль, очень глупая мысль в голове старшего Малфоя, но она показалась забавной. В некоторых религиях верят, что имя предопределяет судьбу. И если имя "Гермиона" пересекается с именем "Люциус", то дела плохи. Второй такой Малфой боится не выдержать.
А ещё у рунных колец был неприятный бонус. Очень неприятный. Беременности не избежать. Рано или поздно жена окажется в положении и, возможно, несколько раз. Закрепить брак на постельном ложе - обязательная процедура. Хочет того Гермиона или нет, а переступить через себя придётся. И Люциусу тоже. Думаете, хотелось ему портить кровь? Ни в коем случае. Но то был приказ сверху, а значит - никаких пререканий. Первым и прямым наследником оставался Драко, и это единственное утешение в данной ситуации.
Знала ли Гермиона о рунных кольцах? Люциус никогда не спрашивал и не старался объяснить. По-хорошему надо было бы, но ссоры и скандалы, которые закатывались будущей супругой в доме Гойлов, выбивали из бывалого Пожирателя весь дух. Хотелось схватить девушку за тонкую шейку и сжать, чтобы замолчала и покорилась. Только не работают такие методы с гриффиндорцами С кем угодно, но только не с ними.
- Отец, ты готов? - Драко поправил парадную мантию и провел рукой по волосам. Каждый жест едва отдавал нервозностью. Никто, кроме отца, и не заметит. Люциус усмехнулся и положил ладонь поверх плеча сына, а затем кивнул. Конечно, старший Малфой не был готов, но вот лгать он умел в разы лучше своего отпрыска. Драко шагнул в камин первым, кинул порох себе под ноги и исчез. Люциус нахмурился, а затем повторил процедуру.
Что ж, спектакль начался.
Малфою было проще относиться к этому, как к какому-то представлению. Было огромное количество фотографов и журналистов. Вспышки ослепляли, но Люциус вежливо улыбался. Основная церемония должна была пройти в Министерстве на глазах у общественности. Мероприятие своими размерами не могло, конечно, сравниться с Колизеем, но всё равно казалось впечатляющим. А как иначе, если фигурирует фамилия Малфоев?
Грейнджер появилась в конце зала в сопровождении Гойлов - Михаэля, Алексии и Грегори. Худая женщина, которая больше была похожа на неокрепшую веточку вишни, держалась гордо и улыбалась так, словно сама идёт к алтарю. Иногда она что-то нашептывала Гермионе на ухо, продолжая при этом улыбаться. Люциус прищурился, глядя на это шествие. Очень хотелось верить, что эта приятная особа, к которой у многих мужчин появлялась слабость, способна как-то повлиять на грязнокровку. Алексия была умна, хороша собой и действительно быстро соображала. Вышла она замуж не по любви, зато занималась преподаванием в Хогвартсе - вела ЗОТИ. На секунду Люцусу искренне захотелось, чтобы эти две леди подружились, потому что других подруг к Грейнджер может и не оказаться, а такие нужны. Старший Малфой знал это не по наслышке.
Свадебное платье и правда казалось слишком белым, слишком блестящим, слишком ажурным, слишком пышным. Слишком счастливым. Алексия постаралась, больше некому было. Грейнджер была похожа на сумасшедшую ёлку или бешеную снежинку. Но она всё равно выглядела прекрасно, хотя умом Малфой понимал - не её это всё, и радости данная процедура не приносит.
Мужчина стоял в белом костюме и внимательно следил за тем, как его будущую жену подводят к нему и магическому священнику. Нужно было принести стандартную клятву, расписаться и счастливо улыбнуться на сотню камер. Ничего сложного, если подумать. Мужчина с крестом на шее зачитал официальную речь, Люциус принёс свою клятву, Гермиона - свою, идентичную и без сюрпризов. После священник разрешил поцеловать невесту.
Люциус откинул белую фату с лица Гермионы и отметил про себя, что та хороша собой. И, может, будь она из знатной семьи, то вышел бы из девушки толк. Малфой нагнулся и быстро коснулся своими губами её. По телу разлилось тепло, прошло по позвоночнику и сконцентрировалось в рунном кольце. Брак вступил в силу.
- И не страшно ведь, Леди Малфой? - ну не смог Люциус не съязвить. Впрочем, отпарировать Гермиона ему не успела. Камеры и вопросы журналистов посыпались со всех сторон. Думаете, кто-то поспешил на них ответить? Ни в коем случае. Люциус Малфой в лишний раз огорчился тому, что на официальной церемонии не было Тома Риддла. Тот уж точно перетянул бы на себя большую часть внимания.
Но всё это длилось не дольше двадцати минут, после чего близкие и значимые люди отбыли в специальное защищенное место для дальнейшего празднования. Этим местом оказалось поместье Эйвери, где Люциус спокойно отпустил от себя новоиспеченную супругу.
- Только веди себя прилично. Не позорь меня и теперь уже себя, - одна фамилия на двоих, одни проблемы на двоих. Люциус всё ещё плохо себе представлял, как они будут жить вместе. Но снова не стал дожидаться ответа девушки, мягко скользнув в сторону гостей, которые жаждали внимания такого почетного жениха-мужа. Весь вечер алкоголь тек рекой, кто-то из непросвещенных поздравлял Люциуса, а более знающие - сочувственно хлопали мужчину по плечу. Драко крутился где-то среди гостей, кивая всем, кто в этом кивке нуждался. А нуждались многие. В какой-то момент он начал напоминать болванчика, которые были популярны в маггловском мире.
На втором часу Люциус окинул зал внимательный взглядом и нашёл макушку сына. Тот сидел рядом с Грейнджер. Они о чём-то тихо разговаривали. Может, там и было раздражение с двух сторон, но старший Малфой этого не заметил, а после решил, что пока заканчивать этот фарс. В конце концов, совершенно не хотелось, чтобы новая жена напилась до невменяемого состояния перед их брачной ночью.
Вежливо попрощавшись со старшим Ноттом, Люциус отошёл к сыну и жене, а затем протянул руку девушке в ослепительно белом платье.
- Дорогая, нам пора, - не была она ему никакой "дорого", но приличия требовали, а Малфой подчинялся. Он так и замер, ожидая, что сейчас вот-вот она сорвётся, перевернёт стол с шампанским, начнёт кричать, но ни палочки, ни поддержки у неё здесь нет. Люциус знал, что она не глупая, знал, что доводить до греха не будет, но всё равно волновался, что Гермиона выкинет какой-нибудь номер.
[NIC]Hermione Granger[/NIC]
[AVA]http://s7.uploads.ru/BuDUI.png[/AVA]
Грейнджер всегда представляла себе свою свадьбу «слегка» другой, нежели её готовили сейчас. Ей казалась, что в этом торжестве присутствует слишком много вычурности. Причем понятие «вычурности» и «роскоши» в её понятии не сочетались никогда. Гермиона всегда хотела для себя роскошной, но в тоже время скромной свадьбы, с гостями, которых она знает в лицо, а не из книг, чуть ли не наспех зазубренные имена. И, конечно же, платье, аккуратное, подчеркивающее все её прелести, которое будет на ней сидеть элегантно. А не это, пышное, белое платье, которое, складывалось ощущение, стирали множество раз с отбеливателем. В нем, она напоминала себе какое-то пернатое создание. – И вроде, лебедем себя не назовешь, и до утки не дотягивает. – На этом платье настояла Алексия, и Гермиона не могла отказать, ей казалось, что этой женщине виднее. А что? Мужчину ей выбрали насильно; Свадьбу навязали- насильно; Пусть и платье выбирает кто-то другой.
Екс- Грейнджер вообще в тот злосчастный миг, казалось, что её продали в рабство, причем совершенно бесплатно. Ладно бы какой-то лояльной семье к таким как она, но нет. Малфои.
Малфои всю жизнь преследовали её, то и дело, создавая одну головную боль. Ладно бы еще младший Малфой, но слетевшему с катушек Лорду, придумалось выдать её за старшего Малфоя. За Лициуса Абраксаса Малфоя, черт его побери. Драко же и вовсе с первого дня их знакомства в Хогвртс-экспрессе, доставлял ей одни неприятности, постоянно оскорблял, и пытался унизить её. За что поплатился на третьем курсе.
А ведь она просто хотела связать свою жизнь с Роном, который казался ей не такой уж и плохой партией. Однако судьба сыграла с ней злую шутку, пытаясь предотвратить одну беду, она накликала на себя другую.
К таким как Гермиона Джин Грейнджер в магическом мире относятся, зачастую, хуже, чем к домовым эльфам. Есть, конечно, лояльные семьи, те же Гойлы, и Уизли. Признаться, после поражения там у Хогвартса, девушка не понимала, почему она все еще жива. Возможно, на радостях победы, Лорд снизошел до них, и решил придумать, куда более приятную расправу? К слову, у него это блестяще получилось, как говорят магглы «сорвал джекпот»
Четырнадцатое августа одна тысяча девятьсот девяносто восьмого года, грязнакровка Грейнджер запомнит навсегда. В тот самый вечер, её безнаказанно отдали в лапы самой ненавистной ей семьи.
В этот день все шло не так как надо. Сначала она повздорила с Роном, потом с его матерью они не могли придти к общему логичному решению. Добило это все - письмо от Волан-де-Морта, который пригласил их, на собственную инаугурацию, которая должна была состояться в Риме, да еще и в самом Колизее.
Если бы Гермиона только знала, что за план у старшего Уизли в голове – ни за что бы, ни явилась туда. Церемония была шикарной, и сам Колизей украсили знатно. Ни единой лишней детали.
Однако стоило Темному Лорду появиться на сцене, как в нескольких сидениях от магглорожденной ведьмы, поднялась фигура и и нацелила палочку на Тома. Гермиона сработала на рефлексах, заметив то, что собирался сделать Артур, юная ведьма подорвалась, схватила того за рукав простенькой мантии. –НЕ-Е-ЕТ!- Волшебница привлекла к ним не нужное внимание. – Это бы погубило вашу семью. Всех до единого, Артур, как вы не понимаете? – Оставалось надеяться, что этот поступок, как минимум, останется не замеченным, и как максимум, их не убьют.
Подоспевшие пожиратели, подхватившие под руки Грейнджер, и вели её прямо к Волан-де-Морту.
Гермиона чувствовала всем нутром – беды не избежать. Она шла не сопротивляясь, просто знала – бесполезно, её не убежать. Теперь ей не спрятаться.
Её завели в какое-то помещение за сценой. Там горела тусклая лампа, достаточно освещающая то помещение, чтоб разглядеть лица. Без окон, и возможности бежать. «Страже» сопроводившую её сюда, было велено ждать за дверью.
- Ну, вот и все, твой смертный час пришел.- Грязнокровка оглядела присутствующих, Малфой и Редлл. Двое крепких мужчин на нее одну. Шансов не было.
- Гермиона Грейнджер.- Начал было Редлл, подходя к ней ближе. – В жизни приходиться делать выбор, между скукой и страданием. – Тот делает театральную паузу, видимо давая пару секунд на переваривание информации. – Выбор в пользу последнего, я сделал за тебя.-
Ей становиться понятно, что беда не приходит одна. – Что же вы мне уготовили, сэ-эр? – Гермиона мысленно отказывалась от любого предложения, от любого заявления. С того заявления было понятно, что Лорд, все же видел попытку Уизли старшего напасть на него.
- Ты выйдешь замуж, за Люциуса Малфоя.- Отчего-то слышались в его голосе веселые нотки, или ей так казалось. – И пока вы мисс, не совершили ошибку, спешу сообщить, что мы разыскали ваших родителей, и в случае вашего отказа, они – умрут. – Сначала, ведьма решила, что он блефует, потому с опаской прищурила глаза.
- К сожалению, смею заметить, что мои родители давно мертвы, сэр. – Гермиона убедила себя в этом, потому как перед войной, изменила им память, напрочь стерев себя из их жизни. А потому, думать, что родители погибли при очередном налете пожирателей, было как-то спокойнее.
И земля уходит из-под ног, когда он достает фотографию её родителей, на ней была её беременная мать и счастливо улыбающийся отец. Сейчас, ей уже нечего терять, а потому без лишних намеков, кивает головой в знак согласия. – Я согласна… - Лорд почему-то верил в её благоразумие, и Грифиндорские замашки, попытаться спасти как можно больше жизней. Даже, если это пойдет в ущерб собственной жизни.
А потом все как в тумане, они выходят на сцену, Волан-де-Морт произносит речь, от которой Гермионе хочется пустить в себя непростительным, Люциусу говорят, надеть ей странное кольцо. Тот повинуется.
Пока-еще-Грейнджер выдергивают из воспоминаний, это была та самая Алексия Гойл, к которой Гермиона прониклась приятельскими чувствами.
Во всей этой неприятной истории, была капля радостных моментов, и все они связаны с домом Гойлов.
Оказалось, что Гойлы не так плохи, как ей казалось, пока она училась в школе чародейства и волшебства.
По наставлению Лорда, будущая Малфой должна была проживать до свадьбы не в Малфой-Меноре. Почему? Видно, у Темного Лорда хорошее чувство юмора. Помимо этого, раз в день, она видела своего будущего мужа, и каждый раз грифиндорская кровь закипала, словно первый.
Гермиона отыгрывалась на будущем супруге как могла, за то, что тот безвольный мерзавец, за то, что её шантажировали и за то, что не смогла дать ему отпор.
В одну из последних встреч, молодая ведьма не удержалась, и швырнула в Малфоя старшего старинной вазой 16го века. Как же было жаль, что он увернулся от летящего снаряда. Кажется, именно в тот день, он еле сдержался, чтоб не убить её прямо там.
Разбитую вазу девушка починила сразу после его ухода, сердечно извиняясь перед Алексией.
Аристократичная дама постоянно пыталась скрасить её дни в поместье Гойлов. Мало того, что она доходчиво объясняла и наглядно показывала, Гермионе было приятно впитывать знания новой знакомой. В один из скучных дней, когда речь зашла о моде и стиле, устав от нудных терминов и образов, дамы отправились обновлять гардероб. Было подобрано более дюжины нарядов аккуратно подчеркивающее молодую красоту.
- Считай, это моим свадебным подарком тебе – Весело проговорила тогда Лекси.
После чего, многое рассказала о тех кольцах, что носила она с Люциусом. Рассказала и то, где об этом можно прочитать. Гермионе был доступ к семейной библиотеке Гойлов, а потому, в тот же вечер она принялась самостоятельно изучать все что могла. Вычитала и то, что если не закрепить союз после официального торжества, на семейном ложе, это чревато последствиями, и не самыми лучезарными.
Ей хотелось как можно меньше проблем. И оставшееся время, она посвятила на то, чтобы свыкнуться с мыслью о том, что ей придется лечь под Малфоя. Вряд ли ему доставит удовольствие, поиметь грязнокровую женушку, а потому, день их свадьбы будет ой каким не простым.
Как-то раз Алексия подсказала одну умную вещь. – Хочешь жить – умей вертеться, Гермиона. – Женщина была абсолютно права.
День свадьбы оказался для Гермионы самым ужасным днем в её жизни. Девятнадцатое сентября – день, когда на свет появилась Гермиона Джин Грейнджер. Хуже дня для свадьбы просто не придумаешь. – Интересно, кто выбирал дату? – Если Темный Лорд, то она обещает себе долго и истерично смеяться.
Она шагала по Министерскому залу, с прямой осанкой, с легкой улыбкой на устах, словно этот день – самый важный в её жизни. Кто-то бы сказал, что все что с ней сделали, все еще не достаточно, что бы она была достойна стать Леди Малфой. Гермоина и не хотела быть достойной этого, её вполне устраивало быть Грейнджер, пока её не трогали всякие снобы.
На ухо, еле слышно, ей что-то шептала, возможно, что Люциус Малфой- не такой уж и плохой человек, каким кажется на первый взгляд.
Но Грейнджер не слушала, сквозь фату, плотно натянутую на глаза, она впервые засмотрелась на своего будущего мужа. Сегодня ей исполнилось двадцать, между ними разница в восемнадцать лет. Посмотреть со стороны, так неимоверная пропасть между ними. Гермиона про себя отмечает, что годы, похоже не властны над родом Малфоев , и старшему придали только красоты. За белоснежным, накрахмаленным костюмом, скрывалось довольно не плохое тело, почему-то ей так казалось.
Это сегодня Гермиона покладистая и внимательная дама, на публике довольная, новоиспеченная жена Лорда Малфоя. Но наедине, она покажет ему, что значит насильно выдавать Грейнджер замуж. Она вообще-то хотела по любви, а не вот это вот все. Чертов Артур Уизли, мантикора его задери.
Гермиона чувствует, исходящий аромат парфюма её мужа, он легко дурманил разум, заставляя принюхиваться только к нему. Грейнджер это не понравилось.
Они произнесли свои клятвы. Священник разрешил поцеловать невесту. Грейнджер, нет, уже Малфой, помнит все как в замедленной съемке. Поднимается вуаль, несколько долгих секунд он смотрит на нее, а потом целует, быстро и почти мгновенно отстраняется. Леди Малфой, могла бы заявить, что не было того самого поцелуя, да только странное тепло разливалось по всему телу, после чего сосредоточилось в кольце.
Все. Больше. Нет. Пути. Назад.
- И не страшно ведь, Леди Малфой? – Он смеет еще издеваться над ней? Вот она благодарность за то, что она не устраивает сцен. Ну что же, Лорд Малфой, игра только начинается. – Кому еще следует бояться? – Она храбриться, думает, что ей хватит сил довести до белого колена двух, полных сил, мужчин. Все объясняется просто – Грифиндорка до мозга костей. Она с вызовом принимает его взгляд.
- Только веди себя прилично. Не позорь меня и теперь уже себя, - Они перемещаются на празднование такого «замечательного» события, Герми хмыкает, по его мнению, она будет танцевать на столах, обливать присутствующих игристым напитком, а потом сожжет тут все дотла?
Ведьма улыбается собственным идеям, было бы неплохо сотворить что-то такое, но ей нельзя, жизнь родителей стоит на кону.
Часть гостей с ней не разговаривала, часть желала хорошей семейной жизни, и каждый раз, слыша такие пожелания, Гермиона мило улыбалась, представляя, как Люциус выдирает последние волосы на голове, прося избавить его от этой головной боли. В середине вечера она находит Лекси, и проводит время с ней, общаясь на любую тему, не касающуюся этой Мерлиновой свадьбы.
Под конец вечера её находит Драко, и они отходят для разговора, но какие между ними могут быть разговоры, правильно – никаких, только скрытые угрозы.
- Перестань трепать отцу нервы; Ему не до тебя, проблем и так хватает. – Отчего-то ей становиться весело, она улыбается чуть шире и елейным голосом произносит. – Можешь начинать называть меня мамой.- Драко не ожидавший от нее такой наглости, поджал губы, придумывая достойный ответ.
Однако их прервали. - Дорогая, нам пора, - Наконец-то она сможет снять это пышное, раздражающее её платье.
Леди Малфой не пила сегодня, почти что, лишь бокал игристого шампанского с гостями, за благополучие их семьи. А потому, была совершенно трезва к моменту отбытия. – Мой дорогой супруг. – Елейный голосок на дне отдавал ненавистью ко всему, что связанно с ним. Она кладет свою руку в его, и ощущает в ней опору, а само прикосновение - жгло, словно выжигало очередную непристойную надпись на её теле.
Новоявленное семейство отбыло домой. Младший Малфой, не проронив ни слова, скрылся в своей комнате. Вместе с Люциусом она побрела в их спальню. Дверь за ними закрылась с глухим щелчком. Ей бы хотелось оттянуть это действие и сам разговор. Слишком уж это было… Низко.
- Я читала об этих кольцах, и знаю, что сейчас должно быть. – Гермиона не смотрит на него, проходит мимо, и останавливается у зашторенного окна. Отодвигает штору, и осматривает прекрасный сад. – Давайте сегодня представим, что я – не грязнокровка, а вы – не убийца. Что возможно между нами, хоть какие-то теплые чувства, а не отвращение друг к другу. – Леди Малфой судорожно вздыхает. Сложно это все. Кому она может доверять? Она не знает. Что этим Малфоям от нее нужно? Не известно. Друзья? Отказались от нее. Это был первый раз, когда ей придется делить постель с мужчиной. Стоит наверное унизиться, чтобы потом не жалеть об этой ночи.
- Сегодня у меня день рождение. Прошу, подарите мне не забываемую ночь, без отвращения.
ava by 'autumn
Отредактировано Mirajane Strauss (2017-06-01 14:40:59)
[NIC]Lucius Malfoy[/NIC][STA]моя леди[/STA][AVA]http://sd.uploads.ru/6hyaf.jpg[/AVA]
Губы болят, потому что ты весь колючий;
больше нет ни моих друзей, ни твоей жены;
всякий скажет, насколько это тяжелый случай и как сильно ткани поражены.
Люциус не представлял себя вдовцом, хотя прекрасно помнил о том, что Малфои не умирают в собственных постелях. Помнил и не смел забывать об этом день ото дня. Так уж повелось, что этот род не любили всегда, а потому мстили, убивали, пытались истребить. Только бестолку. Малфои будут жить с гордо поднятыми головами, потому что так нужно, так положено, другого не дано. Поэтому мужчина с платиновыми волосами, собранными шелковой лентой, стойко выдерживал всеобщие взгляды, сдержанно отвечал на нелепые вопросы и неустанно улыбался, хотя улыбка эта больше походила на усмешку в левой части тонких губ.
Столь долгое празднование затянулось не на шутку, а потому Люциус поймал себя на том, что смотрел на жену, воистину любовался ей. Странное ощущение, навеянное одним стаканом шампанского и двумя - виски. Взгляд был весьма однозначным - Люциус хотел этой брачной ночи. Глупо было отрицать очевидные вещи. В конце концов, Гермионе было уже не шестнадцать, чтобы не знать, что происходит после бракосочетания. Рунное кольцо грело руку и душу, как бы подталкивая мужчину к последнему шагу в этой долгой церемонии. Он мог сколько угодно уверять всех вокруг себя, что это необходимость, но вот врать себе - моветон. Малфой хотел свою жену. Да, грязнокровую, и эта кровь ещё даст о себе знать когда-нибудь в будущем, но то будет не скоро, а сейчас можно было просто отдаться порыву.
- Мой дорогой супруг, - не взбрыкнула, не дёрнулась и даже не попыталась оскорбить. Люцус бы похвалил настрой жены, если бы на них не смотрело столько глаз, любопытных и до одури жадных. Рука Гермионы была хрупкой и маленькой в ладони Люциуса, и мужчина вполне уверенно помог ей подняться со своего места, став ей опорой. Наверняка платье было не самым удобным. Люциус сомневался, что до этого дня Гермиона ходила в корсете дольше трёх часов. А платье точно было с корсетом, и застегнут тот был едва ли не на сотню крючков. Пересчитал он их что ли, ей богу?
Драко сорвался с места, но никуда не рыпнулся. Схватил первого попавшегося официанта за локоть и что-то жарко зашептал тому на ухо. Юный официант сначала испугался, затем стал невозможно серьёзным, после чего несколько раз кивнул и испарился в неизвестном направлении. Хотя старший Малфой знал, что так усердно нашептывал сын трудяге - хотел передать Эйвери благодарность за столь чудный вечер и извинения за столько скоропостижное возвращение виновников торжества в родовое поместье. Эйвери, конечно, поймёт, простит и продолжит веселье. То, наверняка, затянется на несколько дней, но уже без участия Малфоев.
Они аппарировали в Малфой-Менор резко и без предупреждений. Младший Малфой постарался. Они оказались около кованных ворот, за которыми и располагалась территория, которая с этого самого дня должна была приняться Гермионой в качестве дома. Другого у этой особы уже не будет, и Люциус обязательно скажет девушке об этом, если та вздумает качать права. Но сейчас они стояли прямо перед воротами, через которые Драко тут же проскочил и понесся сломя голову к главному входу.
Люциус понимал его состояние - не хотелось сыну видеть, как отец ведет другую женщину, а не его мать, на семейное ложе. Со временем Драко, конечно, примет всё это, и станет Гермионе опорой такой же крепкой и надёжной, как Люциус. Но только произойдёт это точно не в этот вечер.
Кованные врата в Малфой-Менор выглядели всегда внушительно. Хотя больше всего удивлял не размер и архитекрура, что вы. Нет. Особенность этих врат была в том, что на них была прописана вся родословная. Все имена, которые когда-либо были причастны к этой родословной. Какие-то имена были довольно четкими, какие-то пузырились [видимо пытались стереть их кислотой, но магия сильнее]. Но самыми яркими были имена ныне живых, они показывали, кто сейчас главный - Люциус Малфой и Драко Малфой. Одна теперь от "Люциус" шло небольшое ответвление, которое из золотого плавно перетекало в бледно-голубой - "Гермиона Малфой". На секунду мужчина остановился и посмотрел на новое имя, словно пытаясь осознать важность происходящего. Пока у него это не получалось, а потому он уверенно зашагал вперед, продолжая держать ладонь жены. Малфой даже не подумал отпустить тонкие пальцы.
Они поднялись по ступенькам, парадные двери распахнулись, и Малфои переступили порог. Всё. Теперь это был дом и Гермионы когда-то-Грейнджер-а-ныне-Малфой. Только вот устраивать девушке экскурсию Люциус не спешил. Он тут же потянул её в сторону лестницы, где они поднялись на второй этаж, а уже там, пройдя по коридору, зашли в супружескую спальню. Дверь за ними с щелчком закрылась.
- Я читала об этих кольцах, и знаю, что сейчас должно быть, - "Ну и славно. Хоть здесь тебе ничего объяснять не нужно". Грейнджер была заучкой, и сейчас это было старшему Малфою только на руку. В конце концов, разжевывать ей какие-то детали сейчас банально не хотелось. - Давайте сегодня представим, что я – не грязнокровка, а вы – не убийца. Что возможно между нами, хоть какие-то теплые чувства, а не отвращение друг к другу. - Люциус обошел девушку, чуть прищурился и заглянул ей в глаза, а затем хмыкнул и отвернулся. Странная была просьба, хотя, если подумать, весьма обоснованная, правильная и, несомненно, умная. Жена у старшего Малфоя идиоткой точно не была. Дурой - да, особенно тогда, когда швырнула в него вазу в поместье Гойлов. Ну а как её ещё можно было назвать? - Сегодня у меня день рождение. Прошу, подарите мне не забываемую ночь, без отвращения.
- Я испытываю отвращение не к тебе. А к твоей крови, - Малфой на секунду поджал губы, надеясь подобрать правильные слова. Он ведь превосходный оратор, который способен справиться со множеством проблем. А вот со своей новоиспеченной супругой почему-то справляться тяжело. - Но это уже не важно. Ты моя жена. А испытывать отвращение к собственной супруге я не собираюсь, - все ещё сжимая пальцами набалдашник своей трости одной рукой, другой Люциус коснулся пальцами выбившийся пряди из идеальной причёски Гермионы, машинально заправляя её за ухо. - И я знаю, что у тебя сегодня День Рожденье, - старший Малфой тяжело вдохнул, а после отошёл к камину. - И у меня есть для тебя подарок, - он знал подноготную жены. У него был целый месяц, чтобы выяснить буквально всё. А потому дата её появления на свет была сущей мелочью. Люциус поставил на камин мешок с порохом. - Можешь связаться с друзьями. Они не смогут попасть сюда, ты не сможешь отправиться к ним, но вы сможете поговорить. Только недолго, - Люциус тяжело вздохнул, а после обернулся, посмотрев на жену. - С Днём Рожденья, Гермиона, - после этих слов старший Малфой вышел на балкон, с которого открывался удивительный вид на сад, и плотно закрыл за собой дверь. Через стекло он видел супругу, но следить за ней не собирался. Люциус тяжело опустился на небольшой плетеный диван и поставил с правой стороны от себя трость. Ночь уже давно вступила в свои права, и прохладный осенний воздух норовил забраться под белый свадебный костюм. "Надеюсь, я его больше никогда не надену", - подумал Люциус и принялся вести счёт минутам.
[NIC]Hermione Granger[/NIC] [AVA]http://s7.uploads.ru/BuDUI.png[/AVA]
Весь этот день был полон странностей. Собственно, последние месяцы жизни Гермионы были не менее странными, чем этот день. Начиная с того самого вечера в Риме, все в её жизни пошло на перекосяк. На обычные правильные вещи – смотрелось под другим углом. Ей придется менять собственные приоритеты. Причем кардинально.
Не проходило и дня, чтобы молодая ведьма не задумывалась. – Почему именно я?- Был ли это план нового Лорда, или из-за Артура, она просто попала в его поле зрения? Меньше всего, ей хотелось верить, что именно по глупости старшего Уизли она оказалась в такой ситуации. Она старалась смотреть на эту ситуации с разных сторон, под разными углами, и никаких утешительных выводов ей не приходило на ум.
Тот месяц проведенный в гостях у Гойлов, показал Гермионе, что чистокровные волшебники тоже умеют чувствовать, умеют быть «человечными» что ли…
Новоиспеченная Малфой, никогда бы не могла подумать, что сможет завести чистокровную приятельницу, возможно, даже подругу. Алексия заставила смотреть на нее и нынешнее окружение по другому.
Даже встречи с мистером Малфоем вызывали у Гермионы какие-то новые и пока не подающиеся объяснению, эмоции.
Неосознанно она ждала этих встреч, ровно в полдень, тот либо выходил из камина, либо стцчал в дверь. Что-то было в Люциусе Малфое, что притягивало взгляд, и было что-то такое в нем, от чего в Гермионе каждый раз закипала кровь.
Признаться честно, ей было стыдно, за тот инцидент в доме Гойлов, когда она швырнула в него очень даже красивой вазой для цветов. Но он тогда был виноват сам, зачем было злить Грифиндорский нрав? Однако остыв, Грейнджер обязалась извиниться перед старшим Малфоем за этот поступок.
Леди Малфой была очень удивлена, когда отбыв «домой», Люциус не отпустил её руки, а наоборот прочно держал, не давая упасть. В этот момент, он показался ей совершенно другим, по крайней мере, не таким плохим.
Словно, в тот момент, когда он произносил клятву, он обязался быть ей во всем опорой, быть стеной, за которой ей ничего не грозит.
Миссис Малфой тряхнула головой, - нет, это же бред… Такого быть просто не может…-
Отчего-то в это совсем не верилось, это же Люциус. Он ненавидел её сколько она себя знает. Гермиона уверенна, знай он, что девушка сделала на третьем курсе с его сыном, возненавидел еще бы больше. Это почему-то заставляет уголки её губ немного приподняться, в еле заметной полуулыбке.
Когда он отпускает руку своей новой жены, руку все еще жжет от его прикосновения, и не вообразимое тепло разливалось по телу. – Так не должно быть. Это все какая-то магия.- Она будет верить во что угодно, лишь бы не признаваться, что ей понравилось это.
Потому что, это прикосновение очень отличается от тех, что дарил ей Рональд Уизли, еще один рыжий паренек из большого семейства. Тот всегда касался её руки робко, словно боялся, что она его за это ударит. Всегда касался влажными от пота руками, что было до невозможности противно. И эта мужественная рука, отнявшая не одну жизнь, дарила ей совершенно другие ощущения. Это немного пугало, но Грейнджер на то теперь и Малфой, что приняла на себя ответственность за чужие промахи.
- Я испытываю отвращение не к тебе. А к твоей крови, - Фраза ворвалась в её сознание, и сразу появился интерес к её собеседнику. Сразу появилось желание узнать, что же Люциус думает о ней, если не брать в расчет кровь. На мгновение она одергивает себя, какое ей дело, до того, что о ней думает Пожиратель со стажем? Правильно, должно быть никакого. Но почему-то есть…
- Но это уже не важно. Ты моя жена. А испытывать отвращение к собственной супруге я не собираюсь,- Леди Малфой прищурилась, с опаской оглядывая Люциуса, на мгновение ей показалось, что рядом с ней, стоит совершенно чужой человек. – Если вы говорите правду, то почему я вам не верю? – Доверие между ними быть не может, они слишком долго были по разные стороны баррикад, доверие придется заслужить, и это будет ой как не легко.
Мужчина касается пряди волос, которая выбилась из красиво уложенной прически, и заправляет за ухо, Гермиона не знает, как на такие жесты реагировать, потому лишь просто смущенно отвела взгляд снова к окну.
- И я знаю, что у тебя сегодня День Рожденье, - Сказать, что Гермиона удивлена его словами, значит ничего не сказать. Её глаза невольно расширились от удивления. Ей почему-то казалось, что мужу совершенно не интересно будет, мол «навязали мне жену так пускай тихо в доме сидит». Но он заморочился, и то, что у него есть для нее подарок, выбивало из под ног землю, он не должен был, совершенно не должен был этого делать. Эти их новые отношения, совершенно были ей не понятны, уж лучше кричать, воевать и пускать несерьезные заклинания, так хотя бы все понятно.
- С Днём Рожденья, Гермиона, - Он не дожидается её ответа, выходит на балкон, а Грейнджер так и остается стоять столбом, совершенно забывая, как нужно дышать. Слышать свое имя с его уст, совсем не привычно, это пробирало до дрожи.
Еще на церемонии у нее планах было про прибытию в Малфой-Мэнор показать его жителям настоящий ад, но что-то пошло не так. Кольцо излучало такое спокойствие, такое тепло, что сегодня рядом с Люциусом, её мужем, хотелось находиться в спокойствии. Не хотелось ничего ломать и крушить, не хотелось говорить гадости, хотелось обычного общения. Возможно так действует кольцо? Этого с точностью она сказать не может.
Придя в себя, Гермиона взяла мешочек с пеплом в руку, а свободной развязала его, посмотрела на серую массу и затянула веревочки на мешке обратно. Ей больше не с кем говорить, у нее больше нет друзей и близких. Гремиона Джин Малфой, потеряла их в тот момент, когда Темный Лорд объявил о её помолвке с Люциусом.
В тот же вечер, она выслушала множество гадких слов в совй адрес, её друзья не дали ей объяснить, не дали даже слова сказать в защиту.
Грейнджер всегда была гордой, она знала, что не виновата, а потому первой ничего не станет делать. Да и что она скажет? Нет у нее для них слов. Леди опускает мешочек обратно на камин и выходит на балкон, к мужу.
На дворе стояла сентябрьская ночь, прохладная и немного ветреная. Малфой не выглядела счастливой, подошла к перилам балкона и оперлась на них руками, любуясь еще зеленой листвой и невероятной красоты садом. Ведьма любит природу больше, чем могло бы показаться сначала.
- Спасибо, за столь ценный, моему сердцу, подарок.- Гермиона переводит взгляд на звездное небо. – Однако, друзей у меня больше нет, ваш сын наверняка рассказал, что тогда произошло. А потому первой идти на контакт не собираюсь. У меня нет для них слов. – Она не ждала, что он поймет её, не ждала и того что будет жалеть, или говорить, что она поступила храбро, спасая Артура. Она сама не знала, что ждала. Девушка была очень гордой, всегда, если её вины нет, она не пойдет первая на примерение.
В платье на удивление удобно, корсет почти не мешает. Ей даже это нравится, все что она бы поменяла, это пышную юбку и туфли.
Гермиона отрывается от перил, и присаживается рядом на диванчик, чуть ближе чем планировала. Она не знает, не против ли он такого жеста от нее. Ноги ужасно устали за весь день на каблуках, а потому она сбрасывает туфли, и забирается на диванчик с ногами. Усаживается удобнее, облокачиваясь на спинку боком, чтобы быть лицом к нему.
- На счет того случая с вазой, прошу прощения, я не знаю, что меня тогда так сильно разозлило, однако даю обещание, что больше ничем тяжелым и смертельно опасным бросаться не буду. – Ей действительно жаль, за тот поступок, и ей не хотелось бы убить его один раз таким способом.
Она все еще не понимает, как к нему следует обращаться, просто по имени или уважительно? Он ведь старше…
- Скажите, сэр, почему нас не убили тогда, у Хогвартса? Я все никак не могу этого понять… - Она всегда была любознательная и задавала много вопросов, что всегда многих раздражало. Особенно преподавателей, особенно Снейпа.
- Если не брать во внимание мою кровь, то что же вы думаете обо мне, как о человеке? – Гермиона сомневалась, что он ответит хотя бы на один вопрос, но не задать их она не могла. Сидя рядом с ним, вот так на диванчике, она ощущала спокойствие, и нарастающее желание. Желание поцеловать и сравнить ощущения с теми, что когда-то испытывала с Крамом или Роном. От этих воспоминаний её передернуло. Почему-то она была уверена, что за сегодняшнюю покладистость и внезапное желание, было в ответе то кольцо, что красовалось на безымянном пальце.
ava by 'autumn
Отредактировано Mirajane Strauss (2017-06-02 19:31:11)
[NIC]Lucius Malfoy[/NIC][STA]моя леди[/STA][AVA]http://sd.uploads.ru/6hyaf.jpg[/AVA]
Во вторник начался сентябрь.
Дождь лил всю ночь.
Все птицы улетели прочь.
Лишь я так одинок и храбр,
что даже не смотрел им вслед.
Пустынный небосвод разрушен,
дождь стягивает просвет.
Мне юг не нужен.
Если бы Люциус только мог объяснить грязнокровке Грейнджер, как это плохо смешанная кровь. Она же такая умная, так обожает всё понимать и объяснять другим. Только у старшего Малфоя слов не находится, когда он сидит на плетеном диване и смотрит куда-то вдаль. Он надеется, что она свяжется с кем-то из своих друзей – с кем-нибудь из Норы. Хотя бы с Молли, чтобы та осыпала её поздравлениями и соболезнованиями, мол «моя девочка, как же так… как же так…». Оплакивала бы невинность Гермионы похлеще, чем та. И было бы это забавно, и было бы это грустно. Но Малфоям не позволено грустить, а потому он встречает чистый образ своей жены, мягко выходящей на балкон, к нему. Из-за пышности юбки кажется, словно Гермиона не идёт, а вовсе парит. То ли количество складок создают такой эффект, то ли какая-то магия, которую, непременно, нашла Алексия и никто больше. Люциус смотрит, как девушка опирается о перилла и устремляет свой взгляд куда-то вдаль. В голове у старшего Малфоя всплывает вопрос жены, который тот составил без ответа – «Если вы говорите правду, то почему я вам не верю?». Да всё просто на самом деле. Нет у девушки причин доверять ему - вот и весь секрет.
- Спасибо, за столь ценный, моему сердцу, подарок, - Гермиона опрокидывает голову и смотрит вверх, наверняка пересчитывает яркие точки на черном небе. Их много. Словно кто-то уронил сахарницу. Темный навес усыпан яркими звездами, и Люциус не отказывает себе в удовольствии, повторяя за молодой женой – просто любуется. - Однако, друзей у меня больше нет, Ваш сын наверняка рассказал, что тогда произошло. А потому первой идти на контакт не собираюсь. У меня нет для них слов, - Малфой ловит себя на том, что его что-то раздражает в её словах, что-то невозможно сильно выводит из себя, и мужчина просто не может понять – что именно. Вроде бы девушка говорит вещи, которые должны приносить радость в его сердце, должны даровать какой-то покой, ведь она смирилась. Но нет. Что-то явно было не так, и Люциус никак не мог понять, что именно.
Гермиона оказывается рядом совершенно внезапно. Усаживается на диван и скидывает туфли, которые доставили девушке, скорей всего, немало хлопот за сегодняшний долгий день. Новоиспеченная Малфой устраивается полубоком и смотрит на своего супруга внимательно, отчего Люциусу становится интересно – что она пытается найти в его лице? Имена убитых людей?
- На счет того случая с вазой, прошу прощения, я не знаю, что меня тогда так сильно разозлило, однако даю обещание, что больше ничем тяжелым и смертельно опасным бросаться не буду, - Люциус вынужден признать один маленький факт – она его удивляет своей мудростью в каких-то вопросах. Умная жена ещё никогда не была проблемой в семье. Умная любовница – вот действительно беда. Только старший Малфой ужасно верный. И даже Нарциссе, которую он и не любил вовсе так, как принято любить жену, не изменял. Не было у него бессчётного количества женщин, хотя, конечно же, его хотели заполучить в любовники. «Если уж быть верным, то во всём» - личное убеждение Люциуса по жизни. - Скажите, сэр, почему нас не убили тогда, у Хогвартса? Я все никак не могу этого понять… - и мужчина внезапно понимает, что так раздражает его в ней, что так бесит до глубины души. И Люциус буквально сражен этим открытием. С чего бы его должна выводить из себя такая сущая мелочь? Но она выводит. - Если не брать во внимание мою кровь, то что же вы думаете обо мне, как о человеке? – Люциус слишком хорошо воспитан и только поэтому не возводит очи к потолку, причитая о том, какая ему болтливая жена досталась. Вместо этого Люциус медленно поворачивает голову и смотрит на супругу.
- Если мой подарок не подошёл, то я исправлю это недоразумение, - Малфой не хочет начинать семейную жизнь с ссоры. И надеется, что Гермиона тоже не хочет. В скором времени они будут под руку выходить в свет, где люди будут смотреть на такую странную пару и восхищаться. В газетах из Гермионы сделают святую мученицу, которая прошла огнь, воду и медные трубы, дабы воссоединиться со своим «возлюбленным». Конечно, не будет в этих словах и толики правды, но Британия поверит, купится и будет желать Гермионе Малфой счастья, благополучия и милых детишек. Без детей ведь брак не брак. – А по поводу друзей… - Люциус поджал губы, думая, стоит ли говорить женщине, которая может убить его ночью, слова, которые крутились в голове и на языке. – Не все они идиоты. Остынут и попытаются сделать тебя снова союзником. Конечно, Рональд Уизли вряд ли переживёт такую потерю, но ему лучше побыстрее смириться с тем, кто ты теперь. Им всем лучше смириться, - Малфой отвёл взгляд в сторону, а затем нахмурился, вновь беря трость в руку. Та была ему опорой и поддержкой. Бездушная вещица помогала подбирать слова, интонации, а ещё была неплохим оружием. И ею Люциус выбивал из людей правду, она же хлебнула достаточно крови, чтобы уверять – та сладкая, если стоит таких усилий. – Билета назад у тебя не будет, Гермиона. А даже если появится хотя бы призрачная надежда – знай, она провалится. Не спрашивай почему, просто будь уверена – сбежать не получится. И дело даже не в жертвах, которые придётся положить на алтарь. Просто свободы не существует, - Лорд Малфой уяснил это ещё в детстве, а потому жизнь его хоть и была сложной, но при этом были у Люциуса лишь минимальные потери. Нарцисса стала одной из них.
И хорошо, что никто не знал о истинной причине смерти леди Малфой. Если бы для общественности стало явью её самоубийство, то статус рода пошатнулся бы, дал сбой, и Лорд был бы в гневе. Терять такую фигурку на доске, как Люциус Малфой, он не собирался. А потому свадьба, новая жена и благополучие, которые заставят всех забыть о кончине Нарциссы в принципе.
- В любом случае, пойми и прими, Гермиона, мы – твоя крепость. Ты можешь доверять только мне, Драко и Лорду, - Люциус понимал, как абсурдно это звучит. Понимал, что Гермиона сейчас не сможет этого понять, но он надеялся, что она хотя бы просто запомнит. – Только рядом с нами тебе безопаснее всего. Просто запомни хотя бы, - Люциус покрутил в руках трость, а после поднялся на ноги и посмотрел на сидящую жену. – Во-первых, надеюсь, ты не попытаешься нас убить. Во-вторых, я не собираюсь тратить драгоценное время на пустые разговоры. Лучше воплотить твою просьбу о незабываемой ночи в жизнь. И в-третьих, Гермиона, меня зовут Люциус. Не «Вы», не «сэр». А Люциус… - он смотрел на неё сверху-вниз несколько долгих мгновений, а затем всё же отставил трость и внезапно, даже для себя, подхватил жену на руки. Та не была тяжелой, даже не смотря на ту пышную юбку. Люциус, как и полагается у магглов, хоть и запоздало перенес жену через порог спальни, а затем поставил девушку на ноги и повернул к себе спиной. – Запомнила? – пальцы коснулись корсета, который нужно было развязать. Сотня крючков, честное слово. Старший Малфой тихо чертыхнулся себе под нос, а после, чтобы успокоиться, нагнулся и коснулся губами голого плеча супруги.
Рунное кольцо снова начало действовать, даря тепло и какую-то правильность происходящего. Пальцы уже более спокойно принялись развязывать тесьму. Белые шелковые ленточки медленно освобождали хрупкую фигуру героини войны, а Люциус никак не мог оторвать губ от мягкой кожи, целуя Гермиону то в плечо, то в основание шеи, то за ухом. Отчего-то хотелось касаться и дарить удовольствие. Странно всё это было. Действительно странно.
Когда платье держалось на Гермионе уже на честном слове, Люциус взмахом руки приглушил свет в комнате, а затем обошел супругу и остановился прямо перед ней. Дыхание чудом оставалось ровным. Старший Нотт был прав – молодая жена ещё никого не огорчала. Хоть тот комментарий и показался Люциусу пошлым, сейчас то он понимал – Нотт был чертовски верен в своём замечании.
- Я думаю, что ты очень умная, Гермиона, - Люциус снова поднял руку и провел пальцами от изгиба шеи девушки до её ключицы, а затем опустил руку ниже, проводя подушечками пальцев по соблазнительной ложбинке. – Ужасно упрямая, целеустремленная, справедливая, храбрая. И, конечно же, красивая… Если тебе и правда интересно, что я думаю, - Люциус не кривил душой. Конечно, он был безумно хорош в словесных манипуляциях, но сейчас лукавить не хотелось, да и смысла этого не было. Потому старший Малфой шагнул к Гермионе ближе и совершенно резко поцеловал. Этот поцелуй уже не был никак похож на тот, что он «подарил» ей у алтаря. В этом поцелуе явственно ощущалось желания и какая-то дикая страсть, которая укутывала Люциуса в мягкое покрывала и обещала дарить сладкое удовольствие до рассвета.
Платье упало к их ногам, и Малфой позволил себе уложить супругу на кровать, чтобы воплотить её желание в жизнь.
Отредактировано Laxus Dreyar (2017-06-02 20:25:03)
[NIC]Hermione Granger[/NIC] [AVA]http://s7.uploads.ru/BuDUI.png[/AVA]
Ночь в её новом доме обещала быть жаркой, и не только потому что они должны заняться одним пикантным делом, от которого у Гермионы душа уходит в пятки, а сердце начинает биться чаще. А еще и потому, что сидя на этом диванчике, юная ведьма не чувствует ничего кроме тепла. Не дуновения ветра, ни ночной прохлады. Юная Малфой переживала, боялась сделать что-то не так. Ей не хотелось, что либо испортить. Ну не было у нее еще мужчины, что уж поделать?
Готов ли Малфой старший к тому, что он станет её первым мужчиной? И единственным.
Хоть Гермиона была младше его почти на двадцать лет, у нее были свои понятия верности, и об отношениях. В прошлом, до войны, для нее всегда был примером её семья. Мать и отец прожили двадцать лет в браке, ругались, били посуду, кидались фразами о разводе, но никогда не уходили друг от друга. Всегда мирились и искали что-то новое в своей второй половинке, они оставались верны друг другу и идеалам их семьи.
На мгновение Гермиона погрустнела, вспомнив о родителях, но тут же взяла себя в руки, они все еще живы и ждут малыша, подумать только, это мог бы быть её братик или сестричка. Экс-Грейнджер обязательно порадуется еще за них.
- Если мой подарок не подошёл, то я исправлю это недоразумение, - Магглорожденная совершенно не это имела ввиду, она благодарна ему за учтивость, и возможно это был бы прекрасный подарок, если бы не все эти обстоятельства. А потому не сильно берет его за предплечье.
-Нет же, я не это имела ввиду. Этот подарок действительно многое для меня значит, и я воспользовалась бы им непременно, при других обстоятельствах. – Гермиона делает паузу, не зная, что еще добавить, убирает руку от мужчины и кладет на юбку. Он совершенно не должен был делать ей подарок, но сделал. Это действительно многое для нее значит. Он не дарил украшения, или пафосные фразы. Он подарил ей возможность, от которой она сама, осознанно отказалась.- Не нужно ничего исправлять, оставим это как есть. – Она слабо улыбается, она все еще не знает, как ей вести себя с ним. Что можно, а чего следует и вовсе избежать.
– Не все они идиоты. Остынут и попытаются сделать тебя снова союзником. – Эта часть фразы застревает в мозгу и не хочет перевариваться, потому что если его слова правда, то ей лучше не искать с ними связи вовсе, иначе многие пострадают. Гермионе здесь бы вспылить, накричать на него, что ничего он не понимает. Но не может, голова слишком ясная, такие мысли рассматриваются под другим углом. Ведьма не знает, следует ли ей говорит ему это, обнадежить, что никуда не сбежит, даже если подвернется возможность. – Слишком многие тогда пострадают, начиная родительской семьей, заканчивая мной и Малфоями.- Ей проще не создавать лишних проблем, чем жить потом с мыслью, что что кто-то из-за нее серьезно пострадал или лишился жизни…
- Билета назад у тебя не будет, Гермиона. А даже если появится хотя бы призрачная надежда – знай, она провалится. Не спрашивай почему, просто будь уверена – сбежать не получится. И дело даже не в жертвах, которые придётся положить на алтарь. Просто свободы не существует, - Девушка тяжело вздыхает, что и требовалось доказать, он только что озвучил её же слова. Только в одном она была с ним не согласна, и в маленькой грифиндорской головке поселилась мысль о том, что она еще ему докажет, что свобода это намного больше чем он себе представляет.
- В любом случае, пойми и прими, Гермиона, мы – твоя крепость. Ты можешь доверять только мне, Драко и Лорду, - Она молчит, она не будет рвать на себе волосы и кричать с пеной у рта, что Лорд ей не защитник. Малфои – возможно. Но не Лорд, он же питает к таким как она отвращение. Хотя, может она глупая, и не все еще может понять. – Только рядом с нами тебе безопаснее всего. Просто запомни хотя бы, - Это действительно немного взрывает мозг, осознание того, что говорит её муж, отчего-то это кажется правильным.
Она не может обещать, что жизнь с ней будет сказкой, по крайней мере сейчас. Но она произнесла клятву осознанно, не под империусом или другим заклятием, а значит, будет верна этой клятве до последнего вздоха.
- Эти слова не лишены смысла, определенно. – Гермиона хмыкает, она впервые соглашается с ним в чем-то. – А потому, это даже лучше, что они считают меня предателем. – Грейнджер не любит пускать слова на ветер, она считает слова мощным оружием, иногда даже страшнее чем Авада. – Я осознанно дала клятву сегодня у Алтаря, а значит несу за них ответственность. От попытки сбежать, может пострадать слишком многие, начиная от моих родителей, заканчивая мной и Вами с Драко. – Леди Малфой выдыхает, - Это создаст множество проблем, которые никому не нужны. К тому же, та самая клятва подразумевает «жить вместе и в горе и в радости», а не «сбежать от мужа при первой же возможности». – Гермиона прикрывает глаза.
Тепло согревающее исчезло, но запах дурманящего одеколона все еще стоял в её ноздрях, возвращая мысли к образу мужа.
- И в-третьих, Гермиона, меня зовут Люциус. Не «Вы», не «сэр». А Люциус… - Ей все еще не привычно слышать свое имя из его уст, он произносит его иначе, не так как она привыкла это слышать от Гарри и Рона, и это новое произношение ей нравится.
Он подхватывает её на руки, от неожиданности она издает сдавленный звук и распахивает глаза, её муж был в опасной близости, Руками она обняла его за шею и неотрывно смотрела на него, не злобно и ненавидя, А мысленно переписывая их историю. Гладко выбритого подбородка хотелось коснуться, узнать на сколько его кожа мягка или груба. – Разве я похожа на самоубийцу? Я, конечно, грифиндорка, но точно не самоубийца. – Она глубоко вдыхает его аромат смешанный с парой бокалов виски, это так точно. – Не могу обещать тебе спокойной жизни, и того что не начну завтра же кричать или что-нибудь не вытворю, но могу обещать свою преданность своему мужу. – Гермиона уверена, этот запах и рунное кольцо заставляет быть её такой, завтра она точно покажет где зимуют гипогрифы.
Муж опускает её на ноги у постели, оставив свою трость и её туфли на улице. Принялся расшнуровывать её корсет, попутно целуя её плечо и шею, и где-то за ухом. Гермионе явно нравились касания его губ. Они были мягкими и чарующими, словно он незаметно применил к ней магию. Не осознано она откидывает голову так, чтобы открыть ему более удобный и больший доступ к шее.
Когда шнуровка была достаточно ослаблена, её супруг оказался перед ней, а в следующий момент, в комнате был приглушен свет.
Из рунного кольца исходило тепло, что придавало ей уверенности в своих действиях и каких-то словах. – Запомнила? – О, да, она запомнила это, очень хорошо, однако перечислять все, что она за этот вечер запомнила, не стала, решив отделаться легким кивком. На Гермионе не было бюстгальтера, зато были чулки, подвеска, и трусы-стринги. Алексия убедила молодую жену, что верхняя часть белья ей совсем не нужна, корсет будет идеально поддерживать нужную форму.
И отчего-то потеряв платье, Гермиона кажется потеряла и стыд. В легкой полутьме она видела своего супруга, и от его прикосновений слегка теряла голову. Возможно потому, что так её еще не касались, а касания Рона совсем нельзя сравнивать с этими?
Нарушать правила и моральные устои, так нарушать их полностью. Леди Малфой с готовностью отвечает на поцелуй мужа, так как практика у нее есть. Смеет только заметить, что эти прошлые её поцелуи были совсем ужасны.
-Ты его жена- В голове от стенок сознания отскакивала словно мячиком мысль, а за ней следом. – Он твой муж.
Сегодня она будет плохой девочкой, предавшей друзей окончательно, не видя поворотов назад.
Рука нащупывает в его волосах ленту и спешит стянут, давая платиновым, шелковым волосам свободу.
Сквозь поцелуй ей передавалось то желание, что овладело Лордом Малфоем.
Он помог ей снять с себя пиджак, а после уложил на семейное ложе.
-Если это правда, то мне очень интересно твое мнение обо мне
Гермиона явно может возненавидеть себя за это завтра, однако сейчас ей так хотелось под его прикосновениями, поцелуями и ласками, меж ног становилось все жарче.
- Мой Лорд играет не по правилам, верхнюю одежду нужно снимать.- С каким-то придыханием произнесла она, эта страсть накрывает её с головой, она не знает, уместно ли такое говорить или нет, просто действует на инстинктах.
Малфой соглашается, встает, и как ей кажется, чертовски долго расстегивает пуговицы на рубашке, ей хотелось сорвать белоснежную рубашку рывком, но она припозднилась, Люциус уже скинул предмет гардероба, и возвышался снова над своей супругой.
Гермиона жадно осмотрела его бледноватого цвета тело, и была впечатлена, тем как умело её муж прячем столько красивое тело за одеждой. Рука потянулась сама к его груди, нежно проводя кончиками пальцев.
После очередного поцелуя, переворачивая его на спину, и садясь сверху, Юная ведьма наклонилась к его уху, и шепотом и немного хрипло сказала .- Ты будешь моим первым мужчиной, Люциус…
ava by 'autumn
Отредактировано Mirajane Strauss (2017-06-03 00:43:55)
Вы здесь » Fairy Tail: Abyssal » КОПИЛКА СОКРОВИЩ » Я тебе не враг
